Экс-юрист ЮКОСа Светлана Бахмина, досрочно освобожденная из колонии, дала новое интервью. Она рассказала, зачем написала прошение о помиловании и почему так долго решался вопрос об УДО, а также описала, как родила ребенка в заключении и как теперь возвращается к обычной жизни.

"В колонии меня, видимо, спасли крестьянские гены и то, что я опытная мама. Сами роды проходили в Москве... слава богу, все прошло хорошо, - сказала она в интервью сайту "Газета.ру". - Ну мне повезло, после родов я находилась в больничных условиях, это все-таки попроще, чем то, что я слышала от своих "коллег" в тюрьме в Мордовии".

- Жизнь на воле: дети, поиски работы и надзор участкового

Во время беременности и сотрудники колонии, и другие заключенные относились к Бахминой хорошо. "Вся помощь, которая могла быть оказана в той ситуации, оказывалась, - говорит она. - Это неординарное событие для колонии (по крайней мере, для той, где я была) - вероятно, многие были удивлены".

В лагере Бахмина сидела вместе с осужденными за тяжкие преступления. "Да, я пока туда не приехала, тоже думала, что должно быть какое-то разделение преступников, - вспоминает она. - На самом деле этого нет, все сидят вместе. И те, кто убили несколько человек, и детоубийцы, и одновременно люди, которые подделали какие-то документы".

"Со мной сидели разные женщины из разных мест России. К сожалению, многие из них совершили ужасные преступления, многие в состоянии алкогольного опьянения. Самым непостижимым явлением для меня были женщины, убившие своих детей, - говорит Бахмина. - Но особых проблем в общении у меня не было. Со всеми при желании можно найти общий язык, тем более что я изначально из обычной рабочей семьи с крестьянскими корнями".

Никто не хотел брать на себя ответственность за УДО

Принять решение об условно-досрочном освобождении не могли очень долго, потому что никто не хотел брать на себя ответственность по столь громкому делу, уверена Светлана Бахмина. "Логика простая: посадили в Москве - пусть там и разбираются, а мы тут люди маленькие, нам чего вмешиваться". Впрочем, "всего мы не узнаем, как бы ни было интересно", признает она.

По собственным словам, Бахмина была против публичного обсуждения дела. "Моя позиция была постоянной: минимум публичности с нашей стороны, - говорит она. - Только когда мне вторично незаконно отказали в УДО - в сентябре 2008 года, уже после решения Верховного суда в мою пользу, - мои друзья решили, что надо что-то делать... Они и начали эту кампанию. Я узнала об этом постфактум и была приятно удивлена количеством неравнодушным людей".

Женщина прояснила и загадочную историю с отозванным прошением о помиловании. "В какой-то момент я решила, что это наиболее быстрый способ моего освобождения, так как судебные процедуры затягивались. Но тогда же стало известно, что я буду переведена в Москву, - я предположила, что судебные процедуры в Москве ускорятся, поэтому ходатайство о помиловании было отозвано", - поясняет Бахмина.

Жизнь после освобождения: семья, поиски работы и надзор участкового

Сейчас Светлана пытается вернуться к нормально жизни. "Интерес к жизни вроде появился... Вокруг стала смотреть, осваиваться, - говорит она. - Вот компьютер, например, заново приходится изучать. Для обычных людей это вроде привычные вещи, но для меня это через четыре с лишним года все как заново. Интернет какой-то там еще!"

Зато известность не доставляет ей особых проблем. "Я много куда не хожу. Но вообще моя известность, по-моему, преувеличена. Обычным людям прежде всего дело до себя", - поясняет она.

Иногда суд, освобождающий заключенного досрочно, ставит определенные условия, рассказала Бахмина: например, требует "находиться с 22:00 до 6:00 в определенном месте или устроиться на работу в течение 30 дней". Но в ее случае никаких дополнительных требований не было.

Тем не менее, Бахмина встала на учет в милиции. "Уголовно-исполнительная инспекция не будет иметь ко мне отношения. Она занимается людьми, которые получили условный срок изначально, поэтому я там хотя и побывала, но услышала, что я им не интересна, - рассказывает женщина. - Процедура такая, что я буду под наблюдением у участкового... Если возникнет необходимость куда-то выехать, этот вопрос надо согласовывать как раз с участковым. Насколько я понимаю, речь идет пока только о России".

Сыновья уже заново привыкли к Светлане. "В больнице они чуть-чуть уже поняли, что мама - вот она и что с ней можно часто разговаривать. Поэтому освобождения моего ждали сильно, - рассказывает Бахмина. - До этого мы виделись редко. Когда я в прошлом году была в Москве, то и сама их не узнала, и они сильно мне удивились".

"Сейчас они могут меня потрогать в любой момент... Ну просто обычная семейная жизнь у нас, мы ее были лишены долго, так что сейчас все заново восстанавливается, - говорит она. - А дочь чувствует себя нормально. Какое-то время уйдет на привыкание к новой обстановке. Маленькие дети очень чувствительны в этом смысле. Братья пытаются с ней разговаривать, а она активно им улыбается. Впрочем, пока она практически всем улыбается".

"В ближайшие месяцы я хотела бы на сто процентов посвятить себя детям и семье", - говорит Бахмина. Однако затем она намерена пойти работать юристом: "я по определению не домохозяйка, да и детей нужно содержать". Конкретных идей у нее пока нет, но уже имеются "запасные варианты", в том числе предложения от друзей.

Светлана Бахмина надеется, что для нее "самая неприятная часть" эпопеи с ЮКОСом завершена. "Но это остается существенной частью моей жизни, - признается она. - Какое-то время это еще будет меня сопровождать, хотя бы в виде мыслей и воспоминаний. Да и потом, дело продолжается в широком смысле, не лично моем, и много людей еще находятся там же, где я. По-человечески я им сочувствую и надеюсь, что они как можно быстрее окажутся дома".