Доктор Ганс-Гюнтер Махенс, профессор клиники пластической и восстановительной хирургии больницы при Техническом университете Мюнхена, без преувеличения является одним из лучших хирургов во всей Германии. И российской бобслеистке Ирине Скворцовой повезло, что она попала именно в его руки после страшной аварии на трассе в Кенигзее. В интервью газете "Новые Известия" он дал профессиональную оценку ситуации с российской спортсменкой.

"За всю мою многолетнюю практику, ни когда работал в ожоговых центрах Ганновера и Любека, ни здесь, в Мюнхене, я не сталкивался со случаем подобной сложности. И то, что произошло, лично для меня было тоже значительным продвижением вперед, прорывом за пределы возможного. Сейчас можно сказать, что самое трудное и для нас, медиков, и для нашей пациентки позади. Теперь от Ирины требуются терпение и большая работа, а еще – упорство и воля. Но она – настоящий боец. Я не сомневаюсь, что Ирина имеет достаточный запас мужества, энергии и желания выйти победителем из этого тяжелейшего испытания. Я видел, как она способна бороться там, где обыкновенный человек давно бы сдался. И очень важно, что рядом с ней и тогда, когда она была без сознания, и тогда, когда она пришла в себя после искусственной комы, была мама. Она не менее сильный человек, чем Ирина".

Доктор отказался делать прогнозы, потому что его пациентка во всех отношениях случай уникальный. По его словам, 99 процентов людей с такими травмами просто не выжили бы, и только этот факт уже предостерегает его от каких бы то ни было прогнозов. Однако он не исключил, что Ирина даже сможет вернуться в спорт.

"Я католик, я верю не столько в чудо, сколько в покровительство свыше, и оно есть, - заявил Махенс. - Что же касается нас самих, врачей, всего медперсонала, мы не ждали чуда, мы старались его сделать сами. Очень сильно старались. И мы свое дело сделали. Теперь при нашей поддержке Ирина старается сама. Меня очень радует, что она изо всех сил помогает нам, особенно это стало заметно в последние две недели. Она всему, как маленький ребенок, учится сначала, с азов. Даже заново училась говорить. Когда пришла в себя, могла только писать, и то с трудом. Поначалу она даже не понимала, где находится, не помнила, что с ней произошло. Конечно, можно понять ее состояние, девушка была в шоке, но даже шок, по моим многолетним наблюдениям, люди переживают по-разному. Ирина необыкновенно сильный и смелый человек. Она всегда, ежеминутно, настроена на победу, а лучшей помощи нам, медикам, просто не существует в природе".

По словам профессора, самое трудное в лечении было избежать заражения. У Ирины в результате аварии образовалась большая открытая рана, начался сепсис. Из-за этого долго существовала реальная угроза для жизни. К тому же в любой момент могло открыться страшное кровотечение – его опасность тоже сохранялась очень долгое время. Другая необычайно сложная задача состояла в том, чтобы сохранить ногу.

"Мы взяли два мускула со спины и пересадили в область травмы, - пояснил он. - Это 20 сантиметров тканей, самых мельчайших сосудов. Самая трудная, ключевая операция прошла 29 декабря. Она длилась 14 часов. После нее, когда мы поняли, что она прошла благополучно, стало ясно, что все будет в порядке".