Уголовное дело в России можно завести против любого человека на основании только рапорта оперативника и копии цифровых записей неизвестного происхождения – так называемых "прослушек", пишет "Новая газета". Издание опросило нескольких экспертов, чтобы разобраться в механизме подобных дел, и выяснило, как с помощью фальшивой "прослушки спецслужбы сажают, кого захотят.

Удобным и простым поводом для возбуждения уголовных дел, о которых потом СМИ и адвокаты чаще всего говорят как о сфабрикованных, служит рапорт оперативного сотрудника ФСБ, в котором дается описание неких признаков преступления, якобы подтверждаемых копиями цифровых аудио- и видеозаписей, "добытых", как указывается, в ходе оперативно-разыскной деятельности (ОРД). Дальше можно вызывать потенциального фигуранта на допрос и "подводить" под обвинительное заключение, пишет издание.

По словам многих юристов и экспертов, основная проблема как раз заключается в методах, применяемых в частности ФСБ и Следственным комитетом при работе с экспертизами аудио- и видеозаписей, отмечает газета. Как утверждают опрошенные ею эксперты, иногда выяснить, были ли вообще добыты какие-то доказательства с помощью ОРД, не представляется возможным. Доступ к оперативным материалам, ставшим поводом для рапорта, и указанные цифровые компьютерные файлы наглухо закрываются по причине секретности.

В результате суд довольствуется лишь предоставленными копиями компьютерных дисков и пространными оперативно-служебными документами, зачастую изобилующими ссылками на "неустановленных лиц". А копии – не исходники, и здесь появляется потенциальная возможность для манипуляций со звуковыми файлами, монтажа в условиях современных технологий, указывает "Новая".

Именно с помощью таких методов, полагают журналисты, были возбуждены многие громкие дела последних лет, в частности, дела против генерала ФСКН Александра Бульбова, замминистра финансов Сторчака, директора правового департамента Счетной палаты Зарины Фарниевой и прикомандированного к аппарату СП полковника Минобороны Юрия Гайдукова, в деле бывших акционеров ЮКОСа Михаила Ходорковского и Платона Лебедева, а также в деле "Трех китов".

Общее во всех этих делах, как рассказали "Новой" источники в российских правоохранительных органах, касается именно манипуляций с голосовыми, фонографическими экспертизами. В результате в деле оказывались некие компьютерные диски с копиями цифровых записей неизвестного происхождения и рапорты оперативников ФСБ о том, что это якобы переговоры фигурантов дела.

При этом данные "вещественные доказательства" не подвергались тщательной проверке следователями на подлинность и достоверность. Иными словами, следователи центрального аппарата СКП, ведущие упомянутые громкие дела, просто принимают на веру то, что им говорят опера. Опасность в том, указывают эксперты, что в подобной ситуации может оказаться любой предприниматель, журналист, госчиновник, на которых поступил заказ, подчеркивает издание.

Фальшивая "прослушка"

Далее газета описывает, как именно может происходить фальсификация доказательств в уголовных делах, основанных на "прослушках". Технология цифровой записи предполагает, что отличить исходную запись (оригинал от смонтированной (обработанной копии) порой весьма затруднительно.

По словам экспертов, развитие современных технических средств звукозаписи значительно упростило производство электроакустического монтажа за счет применения различных специальных монтажных устройств, а также выборочной перезаписи на другой носитель.

Современные технологии позволяют проводить редактирование и монтаж фонограммы практически с любой необходимой степенью точности, фактически не оставляя следов монтажных переходов. При этом использование перезаписи смонтированной фонограммы на другой носитель позволяет почти полностью маскировать следы монтажа.

Колоссальные возможности для фальсификации доказательств открываются при использовании цифровых записей на внешний носитель переговоров по сетям сотовой связи. Использование таких фонограмм в уголовном судопроизводстве в качестве вещдоков во всем цивилизованном мире является предметом особого внимания экспертов, следователей, прокуроров и судей, поскольку фонетические признаки в них объективно существенно искажаются. То есть, можно сделать так, что разные фразы, сказанные по мобильнику в разное время, будут смонтированы в любой последовательности или вообще сказанное не вами припишут вам, поясняет издание.

А при отсутствии исчерпывающих сведений о механизме следообразования звуковых фонограмм, на которых строятся рапорты оперативников и следствие, вообще невозможно говорить о беспристрастном исследовании того, что подшивается к делам в виде цифровых дисков. Но о проверке достоверности "прослушек" следователи не беспокоятся, а суд потом безоговорочно принимает выводы экспертов из спецслужб, указывает газета.